13:24 — REGNUM

Вступление русских войск в Самарканд. Н.Н.Каразин. 1888 год. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

1868 год. 26 мая (14 мая ст.ст.) русские войска взяли столицу Бухарского ханства Самарканд

"В ночь с 11-го на 12-е число, улицы города и сады были усилены баррикадами и завалами, а стены садов приведены в оборонительное положение. Рассчитывая оттянуть время переговорами, Гусейн-бек посылал беспрерывно к полковнику Абрамову новых посланных, а тем временем расставлял войска и жителей за баррикадами и завалами.

Часов около двенадцати ночи явились к полковнику Абрамову еще трое посланных, из которых один назвал, себя Гусейн-беком. Полковник Абрамов уже начал с ним говорить, как с Гусейн-беком; но дело скоро объяснилось и обманщики сознались во всем. Тогда, задержав двоих из них в лагере, полковник Абрамов послал третьего в Ургут, приказав сказать Гусейн-беку, что если он не явится к нему в семь часов утра, то отряд двинется к городу. Посланный возвратился в пять часов утра и сообщил, что Гусейн-бек просит три дня сроку. При этом посланный дал заметить, что до сих пор никто еще не брал Ургута, и что если русские захотят взять город силою, то еще неизвестно, чем дело окончится. Полковник Абрамов отпустил посланных, сказав им, что он будет ждать Гусейн-бека до девяти часов утра, и что если к тому времени Гусейн-бек не приедет, то он овладеет городом.

Когда рассвело, вокруг лагеря нашего отряда виднелись неприятельские пикеты; в тылу стояла большая партия конных всадников, а впереди, в садах, большой лагерь пехоты и кавалерии, в котором, по временам, раздавались фальконетные выстрелы.

В девять часов отряд двинулся к городу, но едва успел отойти с версту, как должен был приостановиться. Гусейн-бек прислал Письмо на имя командующего войсками и просил не начинать дела до получения ответа. Полковник Абрамов не принял письма и доставившим его посланным приказал сказать Гусейн-беку, что если он через полчаса не явится, то будет продолжать движение. Через полчаса посланные возвратились, но на этот раз объявили уже прямо, что Гусейн-бек не явится ни к нему, ни к командующему войсками, что теперь войска уже собраны и город готов к обороне. Ответом было приказание строить боевой порядок.

Выстроив боевой порядок, отряд продолжал движение и вскоре вступил в лощину. Версты за полторы от города, как только отряд втянулся в лощину, против правого фланга отряда стали заезжать толпы конного неприятеля. Одиночные всадники, выезжая вперед, делали выстрелы и снова удалялись в толпы. Толпы конницы, маскировавшие расположение пехоты, расставленной за баррикадами и стенками садов, также начали беспокоить отряд выстрелами и подъездами с фронта. Полковник Абрамов, остановив войска, приказал дивизиону конно-облегченной батареи открыть пальбу. Несколько удачных выстрелов конно-облегченного дивизиона разогнали конные толпы, и отряд, двинувшись вперед, скоро подошел к опушке садов. Стены опушки были густо уставлены пехотою, вооруженною небольшим числом ружей, а на дороге к городу возвышался большой завал, занятый густыми массами пешего неприятеля, вооруженного частью ружьями, частью батиками. Полковник Абрамов поручил майору Грипенбергу выбить неприятеля из опушки и атаковать завал, а есаулу Хорошхину, с сотней уральских казаков, приказал броситься на завал с фланга. Конному дивизиону велено было открыть пальбу гранатами.

Дав конному дивизиону время обстрелять неприятеля гранатами, майор Грипенберг двинул роты своего батальона на завал. Покровительствуемые огнем артиллерии, роты батальона Грипенберга, несмотря на многочисленность неприятеля занимавшего завал, молодецки бросились на завал, и после непродолжительного, но упорного рукопашного боя батиками и айбалтами, заставили неприятеля отступить за следующий завал. Майор Грипенберг и есаул Хорошхин, следуя впереди своих частей, в числе первых получили раны, но не оставили своих мест и повели свои части дальше. Завалы были устроены через каждые 180 и 200 шагов. Неприятель оборонялся упорно; каждый завал удавалось брать не иначе, как после рукопашного боя. Неприятель то отступал шаг за шагом, то порывался переходить в наступление, бросаясь в батики и штыки на ротные колоны с фронта, в то время как другая часть его, обежав садами, нападала с тылу. Арьергарду нередко приходилось выбивать неприятеля из-за тех завалов, которые были им оставлены после боя с головными частями нашего отряда. Выбитый из садов, неприятель слабо защищался в городе, несмотря на то, что улицы были заграждены сильными баррикадами.

В три часа пополудни, город и цитадель были заняты; неприятель бежал, оставив на месте до 300 трупов. Наша потеря в этот день заключалась в следующем: убитых нижних чинов 1; раненых: штаб-офицеров 1, обер-офицеров 2, нижних чинов 14; сверх того ушиблено 6 нижних чинов. Из общего числа раненых и ушибленных 16 ран нанесено саблями и батиками. Разрушив цитадель и казармы сарбазов, полковник Абрамов, вечером 13-го числа, возвратился в Самарканд. Командующий войсками, выехав навстречу отряда Абрамова, приветствовал его словом благодарности. Ургут смирился; Гусейн-бек бежал в Шагрисябс, а раис и каты-амин, с старейшими из аксакалов, утром 14-го числа, поднесли командующему войсками хлеб-соль и изъявили безусловную покорность.

Однако положение наше было далеко не такое блестящее, как казалось сначала. Первоначальная уверенность, что кампания кончилась одним ударом, оказалась предположением. Миролюбие командующего войсками и его искреннее желание не увеличивать территории Туркестанского Края, вызвавшее предложение противнику покончить войну принятием снисходительных условий мира, не было понято эмиром и не оценено им по достоинству.

Получив известие о беспримерном в летописях азиятских народов поступке жителей Самарканда, отказавшихся защищать город и затворивших ворота перед своими разбитыми, искавшими убежища, войсками, эмир, в пылу гнева приказал Шир-Али-бию отрубить голову мирзе Галий-беку, приехавшему из Самарканда с этим печальным известием, и избить всех жителей Самарканда, разрушив до основания древнюю столицу Тамерлана. Он рассчитывал, что шагрисябцы успеют занять его прежде русских. Известие о добровольной сдаче Самарканда и о быстром вступлении в него наших войск испугало эмира и произвело сильное впечатление на всю Среднюю Азию. Правоверные оплакивали потерю священного города. Эмир не мог без слез вспомнить об этой ужасной для него потере. "Лучше бы Бог лишил меня жизни, чем этого города", говорил он не раз своим приближенным".

Цитируется по: Лыко М. В. Очерк военных действий 1868 года в долине Заравшана. - СПб.: тип. Деп-та Уделов, 1871. с.76-79

История в лицах

М.А.Терентьев :

Русские офицеры зачастую совершают огромные переезды в одиночку. Я не говорю о езде на почтовых - это уж само собою разумеется - да тут не удерживало, бывало, даже известие о нападении шайки на предстоящую станцию - я говорю о путешествии верхом.

Мне самому несколько раз приходилось совершать такие прогулки: во время самаркандской экспедиции 1868 г., на третий день после боя чапан-атинского я отделился от эшелона, шедшего на усиление передового отряда, с предпоследнего ночлега перед Самаркандом и сам-друг с прапорщиком Н*** пробрался в главный отряд. Впечатление победы было так сильно, что толпы конных, попадавшиеся нам на встречу - с почтением сторонились. Поле сражения кишело мародерами - туземцами, обиравшими одежду, оружие и патроны, во множестве кинутые неприятелем. Мы проехали по всем базарам города, расспрашивая о дороге и наконец наткнулись на кучку солдат с ружьями - это был конвой при ротном артельщике, покупавшем провизию.

Цитируется по: Терентьев М. А. Россия и Англия в Средней Азии. - СПб.: тип. П. П. Меркульева, 1875. с.327-328

Мир в это время

В 1868 году британская армия захватила эфиопскую крепость Магдала. Император Эфиопии Теодрос II покончил с собой

Теодрос II в окружении львов. Гравюра 1890 года

"Фёдор II. Теодрос II, до провозглашения императором - Каса (Касса) (1818, Куара, - 13.4.1868, крепость Мэкдэла), император Эфиопии с 1855 года. Сын мелкопоместного феодала из Куары (Квары). Пытаясь превратить Эфиопию в сильное централизованное государство, приступил к проведению реформ с целью укрепления политической власти верховного правителя, объединения в его руках всех государственных доходов и создания единой армии; запретил работорговлю. Реформы Федора II встретили упорное сопротивление со стороны крупных феодалов, а также Великобритании, колонизаторским планам которой мешало создание сильной Эфиопии. Опираясь на крупных феодалов, Великобритания развязала англо-эфиопскую войну 1867-1868 гг. После взятия англичанами крепости Магдала (Мэкдэла) Федор II, не желая сдаваться в плен, покончил с собой".

Цитируется по: Большая советская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1970-1977

], .
Самарканд. Братская могила. (facebook.com/bahodir.sidikov)

Поезд остановился, а мы еще спим в своем покойном вагоне. Путь его кончен, дальше ничего, кроме грязи и пыли. Новая европейская цивилизация, вторгшаяся по в старые владенья Железного Хромца, замирает на пороге его столицы. Отсюда начинается еще ничем не расшатанное царство верблюда и арбы.

Мы торопливо собираем свои пожитки и спускаемся в вокзал. Прекрасные парные извозчики на бойких лошадях, в поместительных фаэтонах, наперебой друг с другом предлагают свои услуги. Усаживаемся в покойную колясочку и несемся словно с кем-нибудь наперегонку по отлично мощеным улицам «Русского Самарканда». Тут в каждом городе необходимая двойственность. Русская Бухара, русский Самарканд, русский Ташкент, русский Кокан, русский Маргелан, рядом с туземным Самаркандом, туземною Бухарой, туземным Маргеланом… Условия жизни русского и азиатца до того не похожи друг на друга, до того трудно переносятся теми, кто не привык к ним, что нельзя было выдумать ничего лучше, как этим зверям двух разных пород позволить жить, так сказать, в разных клетках, не мешая друг другу. К тому же и в видах безопасности немногочисленного русского населения было вполне благоразумно собрать их в отдельную дружную кучку, подальше от опасной тесноты туземных улиц и двориков. И почти везде появление рядом со старыми азиатскими центрами торговли и власти новых русских поселков заставляет с каждым днем все более и более засыхать ветви и корни старых азиатских стволов, питательные соки которых постепенно оттягиваются от них молодою русскою порослью.

Самарканд. Абрамовский бульвар

Русский Самарканд — такая прелесть, которой никак не ожидаешь в этой стране варварства. Широкие, отлично мощеные улицы уходят длинными перспективами направо и налево, пересекая друг друга с геометрическою правильностью. Это даже не улицы, а тенистые аллеи, дышащие прохладой, журчащие ручьями. Тополя-гиганты, каких мы не знаем в России, тенистыми зелеными полками провожают в несколько рядов оба тротуара улицы, не пропуская внутрь ее боковых лучей утреннего солнца, и у корней этих зеленых колоссов с веселым лепетом бегут неизбежные здесь арыки, без которых в Туркестане невозможна никакая растительность, никакая жизнь.

Чистота и порядок везде. Сейчас видно, что всем распоряжается здесь, все здесь создала и создает — и этот порядок и эту чистоту — военная сила. Она тут и мостит, и строит, и насаждает, и обводняет.

Я давно пришел к тому убеждению, что русский человек удивительный человек, если его держать в строгой дисциплине. Англичанин, совершенно наоборот, удивителен везде, где он может проявить свою личность и свободу инициативы. Наши русские монахи и солдаты — лучший пример этому. Неопрятное вольное русское хозяйство обращается в чистоплотную голландскую ферму где-нибудь в Соловецком монастыре, под железною ферулой иноческого послушанья, а что может сделать наш солдатик по приказу начальства — хорошо знают все, кто посещал наши восточные окраины, цивилизуемые российским воинством.

Домики небольшие, низенькие, все в один этаж, но все зато каменные, все чистенькие и беленькие; они так молодо и весело вырезаются на зеленом фоне садов в деревьев, заполонивших здесь все.

Генри Мозер. Русский экипаж в Самарканде. 1889—1890

После зноя безлюдной пустыни въезжаешь как в зеленый рай в такой тенистый зеленый уголок.

В этом «губернском городе» далекого «забранного края» ничего подобного тем пыльным, в отчаянье приводящим улицам и тем безотрадным вереницам кирпичных двухэтажных и трехэтажных сундуков, что беззащитно жарятся на солнце в заправских губернских городах старой России, во всех этих Орлах, Курсках, Тулах, Калугах и Тамбовах…

Видно, и мы, русские, научились чему-нибудь и что-нибудь забыли в эти годы своего исторического опыта.

Конечно, прежде всего научила нас здесь новым строительным и устроительным приемам здешняя же природа и здешняя же жизнь. Солнце Туркестана, бездождие Туркестана волей-неволей заставят вспомнить о тени дерева, о воде арыка. К тому же, каждый туземный кишлак своими сплошными садами, густо облегающими дороги, своими везде журчащими канавками дал русскому цивилизатору готовый образчик для будущих поселений его, и мы только развили этот прирожденный здесь тип тенистого кишлака в несравненно более грандиозный, несравненно более удобный и опрятный тип нового русского города в совершенную противоположность с узенькими непроездными переулками, вьющимися среди глиняных заборов, зноем, пылью и вонью старых больших городов Туркестана, которые сохраняют тенистый характер кишлаков только на окраинах своих, но уж никак не в середине своей, переполненной людом и торговлею. <…>

Здание женской гимназии. Типовой проект Г. М. Сваричевского, 1904

Даже и после всего виденного нами в Ташкенте и Маргелане, чудные зеленые аллеи Самарканда производят самое радостное впечатление. Столько воздуха, свежести, влажности, столько весны и жизни в этих так называемых «городских улицах», журчащих ручьями и гораздо более напоминающих своими полчищами деревьев-великанов, бесконечными перспективами своих аллей какой-нибудь громадный парк для прогулок, чем прозаическое местопребывание русской военной и гражданской администрации. Кроме тенистых, длинных и широких улиц, обсаженных в четыре ряда деревьями и окаймленных с каждой стороны быстро текущими арыками, в Самарканде есть и настоящий парк, с дорожками, клумбами, цветниками, скамейками, есть и помимо него хорошенький городской садик.

Из наших военных правителей Туркестана нашлось, по счастью, несколько разумных и знающих людей, которые поняли всю важность для здоровья жителей — для здоровья русского солдата, особенно нуждающегося в здоровье — чистого воздуха, прохлады и тени. Жизнь в этих сухих азиатских равнинах, по целым месяцам сряду не ведающих дождей и облачных дней, сделалась бы положительно невыносимою и убийственною для русского человека, привыкшего к туманам, заморозкам и постоянным дождичкам родной стороны. Туземец отыскивает себе прохладу, тень и сырость — в своих полутемных глиняных мазанках да в садах своих кишлаков. Но русского солдата и чиновника невозможно было загонять в душные и вонючие берлоги сарта, а показалось гораздо удобнее обратить в тенистое и прохладное обиталище весь русский поселок с его домами и улицами. И вот дворы и улицы этого поселка превращены в сады, эти каменные мостовые орошены как луга веселыми струями арыков.

Через это, небольшое русское население Самарканда захватило под свои жилища очень большие пространства. Нужно было дать простор всему, и двору, и площади, и парку, и мостовой, и арыку, и аллеям-тротуарам.

Церковь, возведенная в 1868 г. в цитадели. 1871—1872

Улицы русского Самарканда разлинеены параллельными и пересекающимися прямыми линиями правильно, как геометрический чертеж, и довольно многочисленны. Православная церковь его небольшая, но красивая, в русском стиле, с хорошею живописью строгого характера, с резным иконостасом из темного ореха.

Георгиевский храм. Арх. В. А. Лемке, 1882

Напротив нее большой дом военного собрания, один из лучших в городе. Тут же близко и так называемое общественное собрание, где собираются уже не военные, а «вольные», по общепринятому здесь потешному термину для обозначения всех штатских вообще, служащих и не служащих. Дом военного губернатора с очень эффектным подъездом, хотя и в один этаж ради прохлады и безопасности от землетрясений, занимает своим превосходным фруктовым садом, парком и разными хозяйственными учреждениями целый обширный квартал, кругом обнесенный каменною стеною.

Проектируемый собор Самарканда. А. И. фон Гоген
Страницей из «Зодчего» поделился уважаемый rdp4v

Самарканд более всего обязан своими насаждениями первому генерал-губернатору своему и известному туркестанскому садоводу, генералу Королькову, который был здесь, если не ошибаюсь, помощником военного губернатора раньше, чем его назначили военным губернатором Ферганской области. Впрочем, много потрудился над этим добрым делом и первый военный губернатор Самарканда, генерал Абрамов.

К. П. фон Кауфман. А. К. Абрамов

Особенную пользу в этом отношении принесли целому краю казенные питомники деревьев, учрежденные при Кауфмане в Самарканде и Маргелане. Здесь они велись под главным наблюдением Королькова и Невесского, знатоков и любителей садоводства. Питомники эти выписывали и приручали к местному климату всякие породы полезных деревьев, продавали по самой дешевой цене и даже рассылали даром, чтобы приохотить туземцев, молодые саженцы и семена. Оттого-то в улицах и парках Самарканда, кроме давно распространенного в Туркестане гигантского пирамидального тополя, можно найти теперь во множестве клены, айлант, гледичию, катальпу (бигнонию), белую акацию и проч. Трудами наших военных садоводов-акклиматизаторов в садовое хозяйство Средней Азии введены также многие плодовые деревья, дающие более нежные и более дорогие плоды. Туркестан вообще, в особенности же долина Заравшана с Самаркандом, издревле была страною садоводства и плодоводства. Но в грубых руках сарта и таджика плоды, обильно растущие в его садах и даже дико в лесах, не достигали той сочности, душистости и тонкости вкуса, которых требует от фруктов избалованный европеец. Фисташка, урюк (абрикос), персик, маленькие довольно жесткие яблоки и груши да дешевая ягода тута и джигды (Eleagnus hortensis) — вот обычные произведения туземных садов. Урюк имеет особенно важное значение в хозяйственной жизни сарта. Он питается им почти круглый год, так же, как дынями и арбузами своими, пожевывая сухую, вяленую или свежую ягоду, смотря по времени года, с лепешкою на бараньем сале. В настоящее время в садах Заравшанской долины можно найти и гранатник, и фигу, и самые нежные сорта персиков, груш и яблок. Только апельсин и лимон не могут выносить резких перемен здешнего климата, точно так же, как не выносят его жаров и сухости ягоды нашего русского севера — клюква, морошка, брусника.

Русский город разделяет от туземного — Самаркандская цитадель, по-местному «арк». Это самая естественная и самая откровенная спайка между завоевателями и завоеванными.

Что там ни говори, какими розовыми взглядами ни утешай себя, а все-таки необходимо быть готовым на всякий случай и ожидать всего того, чего . Как ни смирны сарты, как ни поглощены они теперь своею торговлею, ремеслами и полевым хозяйством, не может быть, однако, никакого сомнения, что при первых серьезных неудачах русского оружия в Азии, в случае возможного столкновения с какою-нибудь враждебною державою, — мусульманский фанатизм и ненависть побежденного к победителю возьмут свое. Народ этот еще слишком недавно скрещивал оружие с теперешним своим владыкою, еще слишком мало отвык от постоянных междуусобиц и войн с соседями, одним словом, еще слишком азиатец, чтобы упустить благоприятный случай взяться за ножи и перерезать горла поработившим его врагам. Поэтому ничего не может быть так кстати в этих обстоятельствах, как внушительный буфер между двумя враждебными народностями в виде пушек, направленных жерлами туда, откуда может последовать какой-нибудь неприятный сюрприз.

Самарканд. Постройки внутри цитадели. 1871—1872

Конечно, может быть, время смирит страсти, смягчит отношения, создаст мало-помалу какие-нибудь внутренние связи даже между сартом и русским. И дай Бог, конечно, чтобы это было скорее. Но что такого конца придется ждать очень долго и уже, конечно, не одно столетие, в этом нельзя сомневаться. Пример кавказских горцев, пример Польши достаточно убедительны в этом отношении. Пока же нет ни малейшего намека на слияние, ни малейшей надежды на искренность мира и дружбы, — наивно было бы предаваться сантиментальным иллюзиям, губить дело излишнею доверчивостью и вводить в опасный соблазн без того легко увлекающийся восточный люд. Гораздо честнее и умнее вести дело начистоту и перед лицом несомненного врага опираться, не таясь от него, на штык, а не на тросточку.

Крепость имеет внушительный вид. В ней гласисы и парапеты для пушек, стены и рвы, в которые проведен довольно глубокий арык. Поднимается она над городом тремя уступами на вершину небольшого холма.

Самарканд. Постройки в цитадели. 1871—1872

Внутри еще сохранилось несколько старинных мечетей и гробниц, но главный ее интерес для путешественника — это остатки Тимурова дворца и лежащий в нем знаменитый Зеленый камень — Кок-Таш, на котором восседал великий монгольский амир, творя суд и расправу над своими подданными и принимая послов со всех концов света.

Дворец бухарских эмиров Кок-Таш. Вид входа в приемный двор (со стороны двора). 1871—1872

Дворец Тимура обращен в артиллерийский склад и держится на замке, под караулом часового со штыком.

Двор, окруженный с 3-х сторон очень простою галереею на деревянных точеных столбиках, составлял когда-то приемную залу владыки Азии. Посредине его нечто вроде жертвенника — осьмиугольный камень аршина полтора вышины, выдолбленный сверху наподобие ступы или небольшой цистерны для воды, чем он, по-видимому, и был.

Трон эмиров Кок-Таш в приемном дворе. 1871—1872

Знаменитый Кок-Таш помещается как раз против входа в галерею. Это довольно большой камень 4 или 5 аршин длины и аршина 2 ширины, серого, а вовсе не зеленого цвета, похожий на мрамор. Сверху он гладко отполирован, а по бокам украшен разными арабесками. Лежит он не прямо на полу, а на кирпичном фундаменте своего рода, так что всего высоты в этом оригинальном троне повелителя Азии будет около аршина. При взятии русскими Самарканда у трона этого еще была цела спинка, сделанная из очень твердого цемента, которая потом обсыпалась. По распоряжению русских властей, исторический камень окружен теперь чугунною решеткою.

По-видимому, он был прежде подножием трона монгольских ханов. По рассказам султана Бабера, последнего потомка Тимура, — Тимур выстроил в самаркандском арке своем прекрасный четырехэтажный дворец, который назывался Кок-Сарай, т. е. Зеленый или Синий дом. Очень может быть, что он был окрашен в зеленую или синюю краску или был украшен голубыми куполами.

Дверь в приемную залу эмиров. 1871—1872

Бабер прибавляет, что все ханы тимуровой династии были возводимы на престол обязательно в Кок-Сарае, и здесь же всегда лишались жизни те, которые покушались незаконно захватить в свои руки трон Тимура. Оттого-то, по словам Бабера, выражение «осудить на Кок-Сарай» стали употреблять в смысле «казнить смертью». Всего вероятнее, Кок-Таш, бывший основанием трона Тимура во дворце его, Кок-Сарае, получил свое имя не от зеленого цвета, которого он не имеет, а от дворца, в котором он лежал. <…>

В. В. Верещагин. Двери Тимура (Тамерлана). 1872

На обширном пустыре между крепостью и зелеными аллеями русского города — могилы русских воинов, павших при славной защите цитадели в 1868 году.

Каменный памятник с крестом, но без надписей, возвышается над прахом храбрецов. Только на отдельной гробнице полковника Соковнина и убитого вместе с ним штабс-капитана, фамилию которого я теперь забыл, — вырезана надпись.

Нельзя не вспомнить и не рассказать об этом славном деле, которое достойно стать на ряду с геройского защитою Баязета и другими незабвенными подвигами русского воинства.

Помним наши подвиги!

145 лет назад горстка русских солдат во главе с генералом Кауфманом совершила невозможное: поставила на колени Бухарский эмират и завоевала Самарканд.

Покорение Самарканда и всего Бухарского эмирата занимает в российской истории совершенно незаслуженное место - вернее, никакого места, ибо после ухода России из Средней Азии российские историки предпочли сделать вид, будто бы Российской империи там никогда и не было. Между тем, туркестанский генерала Константина Петровича фон Кауфмана - это такой пример русской воинской доблести, по сравнению с которым все персидские походы Наполеона и Александра Македонского кажутся детскими играми в песочнице. Все-таки за спиной французского императора и древнегреческого царя стояли армия, а вот за спиной Кауфмана - 3500 человек. То есть, 25 рот пехоты, 7 сотен казаков и 16 орудий. А впереди - весь Туркестан.

И вот эта горстка храбрецов 1-го мая 1868 года вышла в поход против Бухарской армии, которая насчитывала 40—50 тысяч человек. Причем, генерал Кауфман по всем правилам военной дипломатии и офицерского кодекса чести сначала отправил эмиру письмо, в котором великодушно предложил сдаться.

Эмир лишь рассмеялся над дерзким неверным.

В апреле 1868 г. возглавляемая эмиром многотысячная армия направилась к р. Зеравшан, оставив у себя в тылу Самарканд. Навстречу ей из Джулека двинулся русский отряд под командованием самого Кауфмана в составе 25 рот пехоты и 7 сотен казаков при 16 орудиях (всего 3500 чел.).

1 мая 1868 г. русские вышли на северный берег Зеравшана и увидели за рекой вражеское воинство. Прибывший от бухарцев посол просил Кауфмана не начинать военных действий, но и отводить войска эмир тоже не спешил. Около трех часов дня бухарцы открыли огонь из пушек. В ответ заговорили русские батареи, под прикрытием которых пехота начала переправу. Пройдя сначала через реку по грудь в воде, а затем по топким рисовым полям, русские солдаты нанесли бухарцам удар одновременно во фронт и с обоих флангов. Бухарский литератор и дипломат Ахмад Дониш с едкой насмешкой писал: «Сражавшиеся нашли необходимым бежать: каждый бежал так, как мог бежать, бежали куда глаза глядят, бросали все имущество, снаряжение. Некоторые бежали в сторону русских, и последние, узнав их положение, накормив и напоив, отпускали их. Эмир, загрязнив штаны, тоже убежал. Никто не хотел воевать». Победа русского отряда была полной, причем с минимальными потерями: двое убитых. Остатки армии эмира отступили к Самарканду, но горожане закрыли перед ними ворота. Когда же к бывшей столице Тамерлана подошли русские войска, самаркандцы сдались.

К. Кауфман поблагодарил жителей от имени государя, а главному судье и духовному главе города кази-каляну вручил серебряную медаль. Из Самарканда 6 мая был выслан небольшой отряд майора фон Штемпеля, который захватил маленькую бухарскую крепость Челек у подножия Нуратинских гор. 11 мая Кауфман снарядил ещё одну, более крупную экспедицию в составе 6 рот солдат и 2 сотен казаков при 4 орудиях под командованием полковника Абрамова. Этот отряд отправился к г. Ургуту, расположенному в 34 км юго-восточнее Самарканда.

12 мая отряд столкнулся под стенами города с большим бухарским войском, которому и нанес сокрушительное поражение. После этого солдаты Абрамова штурмом взяли город, частично рассеяв, частично истребив его гарнизон. 14 мая экспедиция вернулась в Самарканд. 17 мая русские заняли Ката-Курган, в 66 км северо-западнее Самарканда. Все эти успехи очень испугали правителей города Шахрисабза. Этот крупный ремесленный и торговый центр, родина великого воителя Тамерлана, не раз пытался сбросить власть бухарских эмиров. Теперь шахрисабзские беки решили, что с властью Бухары покончено, но необходимо избавиться от русских. Для этого они поддержали сына эмира Абдул-Малика.

27 мая 10 тысячное войско шахрисабзцев атаковало у кишлака Кара-Тюбе, недалеко от Самарканда, отряд полковника Абрамова (8 рот и 3 сотни казаков). Но было отброшено. Это столкновение ободрило эмира Музаффара, посчитавшего, что настало время для реванша. 2 июня 1868 г. на Зирабулакских высотах, между Катта-Курганом и Бухарой произошло решающее сражение эмирского войска с отрядом самого Кауфмана. Деморализованные прежними неудачами бухарцы действовали крайне нерешительно и вновь потерпели поражение. Дорога на Бухару была открыта, а сам Музаффар собирался бежать в Хорезм.

Однако, Кауфман не мог атаковать эмирскую столицу, так как в тылу у него самого неожиданно возник очаг сопротивления. Отправляясь к Зирабулакским высотам, генерал-губернатор оставил в Самарканде очень небольшой гарнизон, состоявший из 4 рот 6-го линейного батальона, 1 роты саперов и 2 артиллерийских батарей под общим командованием майора Штемпеля. Кроме того, в городе находились нестроевые и больные солдаты 5-го и 9-го линейных батальонов, а также подполковник Н. Н. Назаров, который из-за частых ссор с сослуживцами подал прошение об отставке, но уехать не успел. Всего русский отряд насчитывал 658 человек, среди которых был и видный художник-баталист В. В. Верещагин в чине прапорщика.

#2июня@mirror_history эту горстку русских воинов осадила 25 тысячная армия под началом Баба-бека, пришедшая из Шахрисабза. В союзе с шахрисабзцами выступил 15-тысячный отряд киргизов во главе с Адилем-Дахты, а также восставшие жители Самарканда, численность которых также достигала 15 тысяч. Таким образом, на каждого русского воина приходилось более 80 противников. Не имея сил удерживать весь город, гарнизон сразу же отступил в цитадель, располагавшуюся у его западной стены.

Толщина стен цитадели достигала в отдельных местах 12 метров и пробить её нападавшие явно не могли. Слабым местом обороны были двое ворот: Бухарские в южной стене и Самаркандские в восточной. Боеприпасы и продовольствие у русского отряда имелись в количестве вполне достаточном для долгой обороны. Первую атаку осаждавшие произвели на Бухарские ворота, которые защищали 77 солдат под началом майора Альбедиля.

Шахрисабзцы трижды пытались выломать ворота и перебраться через стену, но каждый раз их отбивали метким ружейным огнем. Тяжелое ранение получил сам Альбедиль. Наконец, штурмующим удалось поджечь ворота. Одновременно враг наседал и у Самаркандских ворот, где держали оборону 30 солдат прапорщика Машина. Здесь нападавшие также подожгли ворота, попытались через них пройти внутрь, но солдаты выбили их штыками. В разгар боя на помощь защитникам Самаркандских ворот подоспел взвод 3-й роты под началом прапорщика Сидорова, составлявший мобильный резерв. Он помог отразить вражеский натиск, а затем стремительно бросился к Бухарским воротам и поддержал отряд Альбедиля.

Кроме ворот шахрисабзцы пытались проникнуть в цитадель через проломы в восточной стене. Поднимались они и непосредственно на стены, для чего пользовались железными крючьями, которые надевались непосредственно на руки и на ноги. Однако, везде нападавших встречал меткий огонь солдат. К вечеру атаки прекратились, но этот временный успех стоил русским дорого: было убито 20 рядовых и 2 офицера.

Утром 3 июня штурм возобновился. Оборону Бухарских ворот возглавил вместо Альбедиля подполковник Назаров, официально никакой должности не занимавший. Этот офицер имел репутацию человека храброго, но очень дерзкого, заносчивого, не признававшего никаких авторитетов, словом, «истинного туркестанца». Для ободрения солдат он приказал поставить у ворот свою походную кровать, подчеркивая, что и ночью не оставит позиции. Спать Назарову, однако, не пришлось. В 8 ч. утра шахрисабзцы, сломав обгоревшие остатки ворот, разобрали сооруженную русскими баррикаду и захватили одну пушку. Солдаты бросились в штыки, причем впереди всех был В. Верещагин. После ожесточенной рукопашной схватки осаждающие отступили, но вскоре возобновили штурм на других направлениях.

Продолжались нападения и в течение двух последующих дней, причем они сочетались с постоянными обстрелами цитадели. Редевшему от вражеских пуль гарнизону приходилось не только отбивать атаки, но и тушить пожары, заваливать мешками с землей ворота делать вылазки за крепостные стены.

"майор Штемпель...ежедневно по ночам посылал туземцев-гонцов к генералу Кауфману с донесением о тяжелом положении гарнизона. Всего послано было до 20 чел., но добрался до Кауфмана только один. Остальные были перехвачены и убиты или изменили. Кауфману гонец привез лаконичную записку на крошечном кусочке бумаги: "Мы окружены, штурмы непрерывны, потери большие, нужна помощь..." Донесение было получено вечером 6 июня и отряд выступил на выручку немедленно. Кауфман решил идти 70 верст в один переход, останавливаясь только для привалов..." РГВИА. Ф.165. Оп.1. Д.1741. Л. 53-54.

Только 8 июня к Самарканду вернулось войско Кауфмана, обратившее шахрисабзцев и киргизов в бегство. В течение 8-дневной обороны русские потеряли убитыми 49 человек (в том числе 3 офицеров), а ранеными 172 человек (5 офицеров).

10 июня в Самарканд прибыл представитель бухарского эмира для ведения переговоров. 23 июня 1868 г. был заключен мирный договор, по которому Бухара признала за Россией все ее завоевания с 1865 г., обязалась уплатить 500 тыс. руб. контрибуции и предоставить русским купцам право свободной торговли во всех городах эмирата. Из захваченных в 1868 г. территорий был образован Зеравшанский округ с двумя отделами: Самаркандским и Катта-Курганским. Главой округа и руководителем военно-народной администрации был назначен А.К. Абрамов, произведенный в генерал-майоры.

Бухарский эмират был поставлен в вассальную зависимость от России. Когда старший сын Сеид Музаффара Катты-Тюря, недовольный условиями договора 1868 г., поднял мятеж против своего отца, на выручку эмиру пришли русские войска. 14 августа 1870 г. отряд А.К. Абрамова штурмом взял Китаб столицу шахрасябских беков, задумавших отложиться от Бухары. В 1873 г. под протекторат России попало Хивинское ханство.

Правители вассальных государств Средней Азии послушно следовали в фарватере политики России. Да и не мудрено! Ведь подвластное им население стремилось не к независимости, а, наоборот, к вхождению в состав Российской империи. Их собратья на территории Туркестана жили гораздо лучше: без феодальных усобиц, могли пользоваться достижениями российской промышленности, агротехники, культуры, квалифицированной медицинской помощью. Строительство дорог, особенно железной дороги Оренбург-Ташкент, способствовало бурному развитию торговли, втягиванию среднеазиатского региона в общероссийский рынок.

На чтение 10 мин.

История Самарканда исчисляется 2700 годами. Не в последнюю очередь она уникальна географическим положением города. Расположенный в долине реки Зеравшан город с момента основания был узлом торговых путей и одним из центров геополитических интересов Азии.

Город захватывался персами, Александром Македонским, арабами, монголами, тюрками. За долгую историю переживал расцвет, полностью разрушался и создавался заново. Входил в различные царства периферийной областью, был столицей древнейшего государства Согдианы, могущественной империи Тамерлана, тюркского царства Караханидов, Узбекской ССР.

Сейчас это третий по величине город Узбекистана с населением 500 000 человек. Столько же здесь проживало и в 11 веке. Это музей под открытым небом и сосредоточение памятников культуры и истории.

Древний город Самарканд

Не вспомнить, кто первым назвал Самарканд не просто восточным городом, а жемчужиной Востока. Определение верное: в Самарканде замысловато пересеклись культуры азиатских и восточных народов, переплелись история и политика многих государств и правителей, стоят памятники разных эпох. Отдельные памятники старины получили новую жизнь (мечеть Хазрат-Хызр), другие теперь музеи Самарканда – например, краеведческий, расположившийся в особняке 20 века, принадлежавшем когда-то купцу первой гильдии Абраму Калантарову. Сегодня само здание – история и пример соединения в Самарканде различных стилей в архитектуре.

Но не в годах уникальность: достопримечательности разбросаны по всему Самарканду, придавая особенный колорит городу в целом, а не только площади, где главенствует центральный памятник – Регистан.

Туристы любят Самарканд не только за историю и атмосферу. Они говорят, что здесь место силы. Каждая эпоха оставила на этой земле свой след.

Сколько лет Самарканду: древнейшая история

Истории Самарканда отводится несколько этапов. К самому древнему относится период, когда Самарканд в 8 веке до нашей эры был столицей Согдианы. В 546-539 гг. до н. э. был завоеван персидским царем Киром Великим. Созданная им империя просуществовала 200 лет. Согдиана платила дань персам, развивала ремесла, устраивала большие ярмарки. Население исповедовало зороастризм и говорило на согдийском языке, относящемся к восточно-иранской группе языков. История сохранила лишь отрывочные сведения о той далекой эпохе.

В 329 году до н. э. Александр Македонский захватил Согдиану. Согдийский военачальник Спитамен поднял мятеж, гарнизон македонцев был осажден в районе Самарканда, называвшемся тогда на греческий лад Маракандом, и почти полностью уничтожен. Только небольшому числу воинов удалось спастись. Александр Македонский под страхом смерти запретил говорить о случившемся.

После смерти Александра в 323 до н. э. империя распалась. Восточная часть вместе с Самаркандом перешла под начало Селевка – бывшего полководца Македонского.

В 250 году до н. э. Бактрия, куда входила Согдиана, объявляется независимым Греко-бактрийским царством. Оно пало в 125 до н. э., не выдержав набега кочевников тохаров, позже органично влившихся в оседлую жизнь Кушанского царства на месте Греко-бактрийского.

История царства завершается в III веке, потерпев поражение от иранских шахиншахов Сасанидов, под властью которых оказался и Самарканд.

На этом заканчивается древнейший этап истории города. Но хронология не дает ответа на вопрос, насколько древняя самаркандская земля. Возраст Самарканда, определенный советской наукой и указанный в учебниках истории, был изменен Указом Президента страны И. А. Каримовым.

В 2007 году Самарканд отметил 2750 лет. Дата условная – точный возраст города продолжает вызывать споры ученых. Еще в 70-х годах было праздничное мероприятие, посвященное его 2500-ой годовщине. Археологи продолжают работать на раскопках в Афросиабе. Не исключено, что Самарканд продлит свою историю и отметит 3000-летие.

Эпоха раннего средневековья

В 651 году в персидские владения вторглись арабские войска. В 712 Самарканд взят халифом Кутейбой ибн Муслимом из династии Омейядов. Земли зороастрийцев становятся исламскими, а другие религии, история и верования вытесняются.

Как показали раскопки, в IX-X веках Самарканд был одним из культурных центров исламского Востока. Мавзолеи на территории ансамбля Шахи Зинде стали возводиться еще в 9 веке. В западной части Афрасиаба стоял царский дворец. К X веку площадь поселения достигала 220 га, здесь был водопровод из свинцовых труб, налажено сложное производство китайской бумаги. Южнее образовался пригород с мечетями, базарами, банями, караван-сараями и медресе. В 1072 в одно из них приехал на учебу поэт Омар Хайям.

В XI-XIII веках Самарканд стал столицей государства тюркской династии Караханидов. В этот период возводится новый дворцовый комплекс. При раскопках обнаружились фрагменты монументальной живописи.

Все это было разрушено Чингисханом. После взятия Бухары он двинулся на Самарканд и в марте 1220 года подошел к его стенам. В период захвата самаркандских земель Золотая орда еще входила в состав Монгольской империи, и покоренная территория стала частью монгольских владений.

Есть мнение, что поводом для нападения стала обида Чингисхана на подчиненного хорезмшаха Отрара, который без причины разбил караван монгольских купцов и убил посла. Часть истории и памятников древнего города была погребена под пеплом.

Жители покинули разоренные дома и стали строить новый Самарканд – новую историю.

Эпоха мусульманского ренессанса

Период подъема Самарканда совпал с закатом Монгольской империи. Между ханами начинается вражда, предпринимаются попытки освободиться от империи монголов и образовать собственное государство.

Регистан. Вид с минарета

В середине 13 века первый монгольский хан Берке принимает ислам, создает мусульманское войско, начинает возрождать мусульманскую историю и культуру. На территории Мавераннахра строятся ханаки, поддерживаются суфийские братства, в Самарканде открываются книжные базары, строятся мечети. Основная часть мавзолейного комплекса Кусама ибн Аббаса была построена именно в этот период.

При царствовании Кебека в начале 14 века ханы впервые поселяются в Мавераннахре. После смерти Кебека власть переходит к его брату, который делает ислам официальной религией.

Самарканд: столица Тамерлана

Тимур родился в 1336 году, в Кеш (Шахрисабз), около 75 км к югу от Самарканда. Объединившись с братом жены, эмиром Хусейном, они подчиняют себе Мавераннахр.

После смерти супруги Тамерлан избавляется от Хусейна (в то время – правителя Самарканда) и объявляет себя единоличным правителем империи, а Самарканд – ее столицей. Сюда привозятся лучшие зодчие, строители и ученые с земель, захваченных Тамерланом.

Большинство торговых путей сходятся в Самарканде. По замыслу Тимура, столица должна достойно представлять могущество империи и быть самым красивым городом мира. Здесь развивается торговля, поощряемая Тамерланом путем снижения пошлин и усилением охраны дорог. За нападения на купеческие караваны он нещадно карает.

Столица реконструируется, в пригородах высаживаются фруктовые сады, строятся дворцы. Созиданием охвачены все. Старшая жена Тамерлана руководит строительством медресе, другая – ханакой для дервишей.

В 1398 Тамерлан решает построить в столице самую большую мечеть. Такой должна была стать Биби- Ханум, названная в честь жены правителя. Тогда же возводится . Стройкой руководил внук Тамерлана. Он, опередив своего деда, был похоронен там первым, положив начало истории захоронений в Гур-Эмире потомков Тамерлана по мужской линии. Сейчас в Самарканде недалеко от мавзолея стоит .

Есть еще его монумент в Шахрисабзе и в столице Узбекистана – Ташкенте, но многие считают: лучшая скульптурная композиция, посвященной Тимуру, находится в Самарканде.

История позднего средневековья

История говорит о возникновении Бухарского ханства в 1500 году. На следующий год хан Шейбани начинает в Самарканде выпуск серебряных и медных монет, строительство большого Медресе и моста в Керш. Но в 1533 году новый хан Убайдулла переносит столицу в Бухару. Правитель Самарканда Абдусаид заменяется сыном Убайдаллы. Потеря столичного статуса негативно повлияла на экономику города.

Новый подъем наступит в 17 веке при правлении Ялангтуша Бахадура. Эмир был первым правителем из узбекского племени алчин. Он родился в Джизаке, недалеко от Самарканда, детство провел во дворцах бухарских ханов. При нем началось строительство знаменитой соборной «золотой» мечети Тилла Кори, объединенной с медресе, и с одним из самых уютных внутренних дворов, где с удовольствием сегодня отдыхают .

Ялангтуш начал реставрацию медресе Улугбека и построил учебное заведение Шердор на Регистанской площади Самарканда. Но упадок начинал давать себя знать. Длительное время находившийся на участке Великого шелкового пути город утрачивает свои позиции вместе с развитием морской торговли, резко снизившей значимость тысячелетнего торгового маршрута, который постепенно становится историей.

В середине 18 века образуется Бухарский эмират, куда входит Самарканд, начинается соперничество с Хиванским ханством, укрепляются торговые связи с Россией. В этот же период у Англии возникает интерес к региону. В начале 30-х годов XIX века Россия выдвигает войска к границам Средней Азии для контроля за степными районами и недопущения английской политической экспансии в Среднюю Азию.

Под крылом Российской империи

В 19 веке Российская империя активизирует действия в этом направлении, что сопровождается войнами с Кокандским царством и Бухарским эмиратом. Один из эпизодов военной кампании в 1868 году – оборона города Самарканда. Начав военные действия с эмиром Бухары, русская армия оставляет в Самарканде небольшой отряд из 600 человек. Тут же на городском рынке вспыхнули волнения против русских, к стенам города стали стягиваться армии неприятеля. Часть русского отряда засела в цитадели, другая – охраняла городские ворота и отражала натиск шахрисабцев. После сожжения ворот началась атака на цитадель, но взять ее не удалось.

К городу шло подкрепление из казаков и армия Генерала Кауфмана. На подходе они запустили сигнальные ракеты, что было знаком их приближения. К моменту вхождения в город вражеских войск на его территории уже не было, противостоять русскому войску никто не хотел. Оборона длилась 8 дней, погибло 49 русских военных, 172 человека получили ранения. Самаркандский базар был сожжен.

Понятие русский Самарканд возникло в 19 веке при губернаторе А. К. Абрамове, который разделил его на две части – «туземную» с местными жителями и европейскую. Последняя начала быстро застраиваться, привнося свою культуру, историю и архитектуру. Был открыт театр, созданы хор и военный духовой оркестр, проводились маскарады, вырастали современные для того времени магазины и торговые лавки. В этот же период Самаркандская область (губерния) становится административной единицей российского Туркестана. В начале 20 века это наименование исчезло, появилось название «Средняя Азия».

Археологические раскопки и составление справочников по истории, начатые русскими исследователями в 1870 году в , прекращаются в начале 20 века в связи с революционными событиями в Российской империи.

После 20-х годов эта деятельность будет продолжена уже силами Советской России. Архитектура резко поменяет свой облик.

Это единственный город Средней Азии, где администрация занимает дореволюционное русское здание, используемое по назначению все время своего существования. Здесь заседал горисполком, до него – управа и резиденция губернатора.

Современная история Самарканда

С приходом советской власти в 1918 году начинается гражданская война и борьба с басмачеством. В 1924 образовывается Узбекская ССР, столицей провозглашается Самарканд. Он пробудет в этом качестве до 1930 года, когда центром станет Ташкент.

Современный Самарканд, ул.Мирзо Улугбека

В 30-е годы открываются школы, институты и Университет, начинается реставрация памятников истории. Выпрямляется 35-метровый минарет медресе Улугбека, покосившийся после землетрясения. Но как духовные учебные заведения все медресе закрываются.

В период ВОВ сюда эвакуировались военная академия, художественные вузы Москвы, Киева, Ленинграда, производственные мощности и большое количество русских семей, для которых Самарканд становится домом.

Огромную роль в развитии советского Узбекистана сыграл Рашидов Ш.Р. При нем в 1970 город отпраздновал 2500-летие. К этой дате открыли музей истории города Самарканда, . В 1991 году после развала СССР Узбекистан открыл в истории новую страницу.

Самарканд – популярное туристическое направление: большой выбор туров с акцентом на историю разных периодов, гостиниц любого ценового уровня, кафе и ресторанов. Лучшее время для посещения – апрель-май и сентябрь-октябрь.

1868 год.Российская Империя уничтожает гнездо работорговли, Хивинское и Бухарское ханства. Командует русскими войсками знаменитый генерал Михаил Скобелев.

При взятии Самарканда,- одного из древнейших городов Востока,жемчужины Азии и так далее,ставшего впоследствии самым древним городом на территории России, Русские войска потеряли ДВУХ ЧЕЛОВЕК! ДВУХ!!!

Заняв Самарканд, русские как обычно проявили максимальное миролюбие.Они преподнесли старейшинам города подарки и, оставив там символический гарнизон в размере одного батальона (около 600 человек), двинулись дальше.(да,кстати в этом гарнизоне был молодой офицер Верещагин, будущий величайший художник-баталист). И вот тут-то проявилось восточное коварство. Самаркандский эмир собрал огромную армию и бросил её на русский гарнизон. В течении нескольких дней, до подхода основных сил эти 658 человек (пехотинцы, саперы, артиллеристы и казаки) обороняли Самарканд.

2 июня на эти несколько сотен русских воинов напали одновременно 25000 шахрисабцев под командованием Джура-бека и Баба-бека, 15000 сарбазов Адиля-Дахты и 15000 жителей Самарканда - противников русских. Горстке русских не по силам было оборонять весь город, и они сразу отошли в цитадель, располагающуюся у западной стены города. Как только русские заперли ворота цитадели, город наполнился тысячами голосов противников, боем барабанов и звуками зурн.

Стены цитадели шахрисабцы пробить не могли: их тощина достигала 12 метров. Поэтому они сосредоточили свои усилия на осаде двух ворот цитадели, которые именовались Бухарскими и Самаркандскими. Бухарские ворота оборонял майор Альбедиль с 77 солдатами. Солдаты несколько раз огнем отбивали атаки противника, но последним все же удалось поджечь ворота. Самаркандские ворота защищали 30 солдат прапорщика Машина. Их ворота тоже были подожжены шахрисабцами, но солдаты штыками отбросили врага. Машину и Альбедилю отбиваться помогал взвод прапорщика Сидорова. Шахрисабцы лезли на стены и пытались ворваться в цитадель через проломы в восточной стене. Но русские стрелки обрывали их атаки метким огнем. К вечеру врагом было убито 2 русских офицера и 20 солдат.

3 июня осада цитадели возобновилась. Теперь обороной Бухарских ворот руководил подполковник Назарова. А.А. Михайлов характеризует Назарва следующим образом: "...подполковник Назаров, официально никакой должности не занимавший. Этот офицер имел репутацию человека храброго, но очень дерзкого, заносчивого, не признававшего никаких авторитетов, словом, "истинного туркестанца". Для ободрения солдат он приказал поставить у ворот свою походную кровать, подчеркивая, что и ночью не оставит позиции".

Утром шахрисабцы сломали обгоревшие ворота, разобрали сооруженный звал и проникли в цитадель. Русские бросились на них в штыковую. Произошла жестокая рукопашная схватка, в результате которой шахрисабцы были выбиты из цитадели.

О битве русских в Самарканде А.Н. Куропатки в книге "70 дней моей жизни" пишет так: "Из прилегающих к стенам саклей и садов открылся по защитникам цитадели сильный ружейный огонь. Одно орудие и большие фальконеты, втащенные на крыши мечетей Самарканда, поражали всю внутренность цитадели, били по лазарету и по двору ханского дворца, где стоял наш резерв. Атака велась одновременно в семи местах. В особенности усилия нападающих были направлены на овладение двумя воротами и на некоторые проломы близ этих ворот. Нашему малочисленному гарнизону приходилось тяжело."

Для обороны цитадели майором Штемпелем и подполковником Назаровым были привлечены все, кто способен был держать в руках оружие: писари, музыканты, интенданты, больные и раненые госпиталя. Уже при первом штурме цитадели шахрисабцами было убито и ранено 85 ее защитников.

Около 10 часов утра врагу опять удалось ворваться в цитадель со стороны провиантского склада и Самаркандских ворот. Жестокий бой развернулся внутри крепости, которые в пользу русских решил небольшой резерв. Этот резерв бросался комендантом в те места, где шахрисабцы наседали особенно сильно. "В 11 часов дня, - пишет И.В. Карпеев, - еще сильнейшая опасность угрожала защитникам со стороны Бухарских ворот. Толпы фанатиков пошли на отчаянный приступ на завал перед воротами и на стену по обеим сторонам. Они лезли, цепляясь железными кошками, одетыми на руки и на ноги, подсаживая друг друга. Защитники завала, потеряв половину своего состава, пришли в замешательство... Но, к счастью, подмога была близка. Назаров, собрав и ободрив защитников, остановил отступавших, подкрепив их несколькими десятками казаков, составляющих частный резерв участка, бросился в эту критическую минуту во главе всех в штыки, опрокинул неприятеля, и, увлеченный успехом, преследовал его за ворота по улицам города. В 5 часов пополудни повторился общий штурм, отбитый на всех пунктах. Второй день стоил храброму гарнизону 70 человек убитыми и ранеными. За два дня потери составили 25%, остальные, не сходившие со стен двое суток, были сильно утомлены..."

Русским уже не хватало сил, чтобы удерживать всю цитадель, и они готовились перебраться в ханский дворец и там драться до конца. Каждую ночь майор Штемпель посылал казахских джигитов с донесением о положении гарнизона к генералу Кауфману. Около 20 джигитов ушли с донесениями, но почти все они были перехвачены шахрисабцами и убиты. Только один джигит сумел добраться 6 июня вечером до Кауфмана с маленьким листочком бумаги, на котором было написано: "Мы окружены, штурмы непрерывны, потери большие, нужна помощь..."

Генерал Кауфман повернул войска на Самарканд. Почти без отдыха русские шли 70 верст, чтобы спасти гибнущих товарищей. В это время русские в Самарканде из последних сил продолжали отбиваться от десятков тысяч врагов. В 11 часов вечера 7 июня остатки русского гарнизона увидели на небосклоне взлетевшую со сторны Катта-Кургана ракету. Нельзя описать счастье и радость русских офицеров, солдат, казаков и джигитов, увидевших, что им на помощь идут братья. А отряд Кауфмана буквально летел на выручку российских героев.

Ракета русских была грозным предупреждением и для тех, кто осаждал цитадель.

Когда 8 июня в Самарканд вошли войска Кауфмана, в городе уже не было ни шахрисабцев, ни остальных. Все разбежались в разные стороны, поняв, что с них сейчас очень строго спросят за содеянное. Во время 8 дней обороны русские потеряли 49 человек убитыми и 172 ранеными. Русские не простили самаркандцам предательства: генерал Кауфман отдал город на два дня на разграбление.